Татьяна Гармаш-Роффе

1,8Кподписчиков
Отправим уведомление о новых книгах, аудиокнигах, подкастах
Татьяна Гармаш-Роффе – российская писательница, одна из ведущих авторов жанра психологического детектива. Многим читателям она известна под псевдонимом Татьяна Светлова, под которым создавала свои ранние произведения. Татьяна Владимировна Гармаш родилась 4 ноября 1959 года в Мос

Популярные книги

Популярные аудиокниги

Все книги автора

    Все книги
  • Все книги
  • Текстовые книги
    50
  • Аудиокниги
    42
  • от 179 ₽
    Книги Татьяны Гармаш-Роффе можно скачать в форматах fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн.

    Отзывы об авторе

    12

    Все произошло чисто случайно. Однажды взяла в руки рекламный каталог гипермаркета "Реал", а там на обложке реклама акции - продажа товаров на вес! И среди всевозможных бытовых товаров - книги! По моим понятиям, это вообще просто вопиющий факт - продавать книги на вес. Что делать!? Видимо живем в такие дикие времена, что уже никто ни на что не обращает внимания и ничему не удивляется. Вроде как, так и надо! Получил пинок, проглотил плевок и живи дальше...Возмущающиеся автоматически переведены в категорию отставших от жизни. Живу дальше, смотрю - знакомая фамилия Гармаш. Мало того и имя родное - Татьяна. И стало мне очень интересно, о чем же может писать моя однофамилица и тезка? Через лупу прочитала название романа - "Вечная молодость с аукциона", да еще и на вес! Не поленилась, поехала в магазин "Реал", но книгу купить не удалось, акция начиналась со следующего дня. На следующий день я просто отправилась по книжным магазинам и в первом же из них обнаружила Татьяну Гармаш в большом количестве - почти целую полку. Выбор же остался за "Вечной молодостью..."

    Теперь самое интересное. К стыду или нет будет сказано, но находясь в зрелом возрасте, я никогда не горела желанием читать детективы. Если не считать чтение Эдгара По в молодости, то я за свою жизнь не прочла ни одного детективного романа. По той простой причине, что меня всегда больше интересовало - кто кого за что любил, а не кто кого за что убил. И вот по воле случая и моего осознанного желания я должна прочитать этот детективный роман!

    Теперь, уважаемая Татьяна Гармаш - Роффе , вы понимаете какой перед Вами неискушенный читатель. Просто зеленый юнец! Какая свежесть восприятия!

    Одним словом, я в восторге! Можно сказать, что я познакомилась с очень милыми, скромными и порядочными молодыми людьми. И так к ним привязалась, что решила не расставаться. В "Шантаже от Версаче" хочу узнать о их прошлом, надеюсь не за горами и "Частный визит в Париж". Побывать в Париже - моя мечта! Знать ничего не хочу о том, что они вымышленные! Я и дальше готова выражать свои восторги по поводу и без, но мой сын настоятельно просит освободить его комнату. Продолжение следует.

    Прочитала все романы Татьяны Гармаш-Роффе, опубликованные на ее странице. Я отношу себя к любителям и ценителям жанра, так вот – удовольствие от прочитанного огромное! Тексты Татьяны выгодно отличаются умело закрученным сюжетом, убедительными характерами, неожиданными писательскими находками. Она пишет именно по писательски, не подгоняя события к сюжетной схеме, как это часто случается! Живой интересный язык! ее герои думают! Это еще одно выгодное отличие, которое позволило мне выделить романы Гармаш-Роффе в огромной массе предлагаемых издательствами детективов.

    Еще раз, большое спасибо! А писательнице – новых творческих успехов!

    Детектив это особый жанр. Соответственно писать хорошие детективы – это редкое искусство. Ему требуются, как и любому литературному жанру, и хороший слог, и глубина характеров. Однако если детектив не состоялся, то вся эта литературная часть пропадает, потому что обращена не по адресу. В то же время, когда детектив состоялся, то литературные достоинства превращают детектив из рыночной развлекательной поделки в художественное произведение.

    Вот эти два качества удачно сошлось у данного Автора. Именно поэтому его книги, будучи хорошими детективами, читаются как настоящая литература.

    Я любительница детективного жанра, а особенно женского детектива. Прочитала несколько произведения Татьяны Гармаш-Роффе и в полном восторге от них. Сюжеты очень увлекательные, стиль легкий, никакой чернухи, читаешь – невозможно оторваться. Хочу еще прочитать другие произведения автора и буду советовать друзьям и приятелям этого автора.

    ТАТЬЯНА ГАРМАШ-РОФФЕ – НАСТОЯЩИЙ МАЯК ДЕТЕКТИВНОГО ЖАНРА В СТРАНЕ ЛЮБИТЕЛЕЙ НЕНАСТОЯЩЕГО ДЕТЕКТИВА

    Детективных романов в России издается много, но высшего качества из них по пальцам перечесть. Нет, есть великолепные романы о любви и семейных отношениях, смешные истории с похождениями колоритных персонажей и исторические романы – все, завязанные на преступлениях... Но назвать их настоящим детективом - значит грешить против законов жанра. Да и трудно авторам соблюдать законы детективного жанра, когда эти законы со временем размываются. Агата Кристи осталась в прошлом. Кто сейчас пишет настоящие детективы? И какие они «настоящие» в эпоху ориентации на массовый читательский спрос?

    Представляем замечательного мастера детективного жанра - Татьяну Гармаш-Роффе. В течение многих лет романы ТГР издаются непростительно редко - по 1, максимум по 2 книги в год. И это при всем притом, что оторваться от них невозможно! В каждой - захватывающий и динамичный сюжет, честная логика расследования и ненадуманные образы с их правдой поведения и поступков. Чего это стоит автору в условиях жесточайшей конкуренции? И что мешает ей при всех своих литературных преимуществах уже сейчас быть звездой первой величины? Будем разбираться здесь и сейчас, тет-а-тет, с вопросами в лоб, в режиме реального времени.


    - Татьяна, вопрос у меня, собственно, всего один, но очень большой: как вам удается писать ТАКИЕ детективы?

    - Не знаю.


    - Ладно, зайдем с другой стороны. А почему вообще детективы? Мысль следующая: вы женщина с интеллектом, филолог, работали театральным критиком... (биографию я прочитал). Ну, вроде бы, казалось, надо писать что-то такое вот… ну, не детективы… Ну, может быть литературную критику, или воспоминания о встречах с режиссерами и артистами…А вас вдруг понесло именно на детективы. Почему?

    - Ответа два. Первый: я детективы люблю, любила, и буду любить. Ответ второй с вопросом: из ваших слов следует, что вместо чего-то «высокого» я выбрала «низкий» жанр, так надо понимать, да? Ни за что не соглашусь!!! Я считаю, что детектив – жанр достаточно интеллектуальный, потому что он требует работы мозга, с одной стороны, - а с другой стороны, детектив является литературным произведением, и ничто, по определению, не мешает ему быть полноценной литературой. Стилистический изыск, яркость и психологическая точность персонажей, глубина мысли, - все это детективу отнюдь не возбраняется! Хороший детективный роман – это, в идеале, хороший роман плюс головоломная и увлекательная интрига!


    - Подождите, это понимание наверняка пришло потом... по прошествии времен и осознанием опыта. А что было в самом начале? Откуда склонность к сочинительству?

    - Я всегда сочиняла что-нибудь. Сколько себя помню, столько и сочиняла. Стихи сочиняла. Переделывала известные песни, пел весь класс на мои стихи. Сочиняла какие-то диалоги, сценки, наброски детективных сюжетов, - но маленькие, коротенькие, обрывочные. И никогда не думала, что превращу их однажды в романы. Просто во Франции я осталась без своей работы (раньше я писала статьи о театре для разных СМИ), оказалась в роли домашней хозяйки... Поначалу было все новым, увлекательным, - новая страна, надо обустраивать новый дом, - и это занимало меня. Но примерно через год жизни во Франции сказала мужу: не знаю, что и делать, - не хватает мне творческой работы! Муж спросил: а ты ничего другого писать не можешь, кроме статей? Я тогда рассказала ему о своих набросках, и он ответил: так попробуй превратить их в роман! Дерзни! В общем, он меня подтолкнул, и я дерзнула... :)


    - Этот переход от театрального критика к писателю… Интересно, а что общего в профессии театрального критика и автора детективных романов?

    - Думаю, эта профессия дала мне чувство театра. Откуда, наверное, моя любовь к игре, к мистификациям: к переодеваниям, маскам, постановочным эффектам, с которыми обычно реализуется преступление в моих романах. Мои преступники – режиссеры-постановщики собственных мистификаций.


    - Красиво звучит, но... Нельзя ли конкретнее? Что вы имеете ввиду под мистификацией?

    - Я имею ввиду мистификации в самом прямом смысле. Но не безобидный розыгрыш (мистификация ведь может быть и простой шуткой), а расчетливую игру преступника «с целью введения в заблуждение» жертвы и/или следствия... Возьмите хотя бы «Королевский сорняк»: там некий персонаж вынуждает Тоню играть роль в задуманном им масштабном спектакле. В «Шалостях нечистой силы» Стасика тоже некто определил на роль преступника и срежиссеровал все мизансцены с его участием. В трех других романах героини артистично играют роли сами, вводя в заблуждение сыщика и всех остальных... По сути, большинство моих преступников - манипуляторы. И Бенедикт из «13 способов ненавидеть», и Филипп из «Голой королевы»...


    - И все же, чем детектив от Гармаш-Роффе уникален? Что такое "детектив от ТГР"?

    - Детективный жанр налагает особую ответственность на писателя. Если сравнить литературу с изобразительным искусством, то работа над обычным романом похожа на работу художника. Краски-слова накладываются сообразно тому, куда и как художника бросает его вдохновенье. Детектив же создается иначе, потому что в настоящем детективе бал правит логика. А она требует очень жесткой структуры сюжета. Детектив бы я сравнила со скульптурой (или архитектурой), где под изящной художественной формой прячется железобетонная арматура, инженерно просчитанная. Вот почему, когда я пишу роман, то создаю несколько дополнительных файлов: выстраиваю свою «арматуру». В одном из них логика ложных ходов, по которым идет поначалу сыщик (и вместе с ним читатель), в другом - настоящая, до которой сыщик доберется ближе к концу. Но, поскольку он у меня человек умный и не может «налепить» всякой ерунды, - то и ложная логика должна быть абсолютно убедительна! Это означает, что из каждого факта нужно сделать разные, – но при этом одинаково логичные выводы! Вот тот идеал, к которому стремится «детектив от ТГР»...


    - А другие к чему стремятся… Почему у других так не выходит? В чем сложность?

    - Сложность тут не при чем. Просто такую задачу перед собой мало кто ставит. И для этого есть объективные причины. Ведь, по сути, современный детектив в России появился в начале 90-х годов, и представления о нем были тогда достаточно кустарными. Писали все, кому не лень, и кто как мог. Я же филолог - и истовая любительница настоящего детектива. Это, по всей видимости, сработало. Я заранее знала, каким хочу видеть мой детектив. И я начала писать не просто, чтоб писать, и не ради заработка, - а чтобы создать ХОРОШИЙ ДЕТЕКТИВ, как я его понимаю и люблю.


    - И все-таки, почему Вы это захотели, а другим этого не надо было…? В школе по физике-математике были хорошие оценки? Строение мозга такое, или так писать характер требует?

    - Наверное, мозг «виноват» :). И еще немножко характер. По складу я перфекционистка. Работа должна быть хорошо сделана, это минимум уважения к себе и к читателю, - так я понимаю. Иначе не стоит за нее браться.


    - А душа?..

    - Душа – в «романной» стороне. В образах, описаниях, отношениях, мыслях...


    - Судя потому, что почти все романы имеют сквозных персонажей, они должны быть одинаковыми. Это характерный признак цикла…

    - Романы все разные. По структуре, по организации сюжета. Например, в «13 способах ненавидеть» - линейный сюжет, где читатель присоединяется к главному герою, Кису, и все видит его глазами, следит за ходом его мыслей и чувств. Одновременно развиваются и его отношения с Александрой. В романе «Уйти нельзя остаться» мы смотрим на ситуацию сначала глазами героини Леры, затем уже Алексея Кисанова, - то есть уже два взгляда, два способа изложения и трактовки событий. Роман «Грешница на бис», - там в центре жизнь и судьба актрисы, тогда как отношения Алексея и Александры уходят на периферию. А, допустим, в романе «Голая королева» - там вообще очень сильно развита любовная линия Алины и Алекса, которая переплетается с расследованием. Кис там присутствует практически только в «служебной» роли сыщика, а Александра вообще не появляется. Есть и такие романы, где Кис входит в сюжет только к середине, а до этого разворачивается исключительно жизнь героев.

    То есть организация материала в моих романах каждый раз иная, - у персонажей разное пространство для их романной жизни, как и разное соотношение сюжетов, детективного и романного, в каждой книге.


    - А откуда взялся Кис? И чем он вам так пришелся по душе, что стал таким постоянным в ваших фантазиях?

    - Моя дочь говорит: «Кис – это мама, если б она была мужчиной». Наверное, она права.


    - Идеального перевоплощения быть не может. Например, если мужчина придумывает женщину, и описывает женщину, не зная ее… То он как герой Мела Гибсона, чтоб понять ее, идет на крайние меры – надевает чулки, встает на каблуки… Вот я думаю, если вы ничего такого не делаете, то где-то должен быть изъян в образе Киса. Должно ж чего-то в нем не хватать…. Может нет настоящих переживаний… по поводу и без повода… Ну, может, ему «кризиса среднего возраста» не хватает?

    - Нет никакого кризиса среднего возраста! Чушь это!


    - Есть!

    - Да нет его! Просто с годами человек умнеет, его ценности меняются, он больше задает себе вопросов... И мучительнее находит на них ответы. Потому что мудрость, как известно, и состоит в понимании, что «я знаю, что ничего не знаю». Это никакой не кризис, - это нор-маль-но! Не меняются только дураки. И только дураки не ведают сомнений и убеждены, что все знают...


    - Хм... А я вот убежден, что у меня кризис среднего возраста... По крайней мере, это меня успокаивает :)

    - Ну, если вы примете мою точку зрения, что это момент «помудрения», - то вас это реабилитирует и успокоит еще больше? :)


    - А ваш герой конкретно ничего не переживал?

    - Ну как же, он пережил сначала развод, правда «за кадром» моих романов, - затем непростую, мучительную любовь к Александре, затем измену ей... Я уж не говорю о том, что он пережил, когда в нее попала отравленная игла... Или когда ее похитили! А в последнем романе, «Расколотый мир», там вообще... Нет, не расскажу! Может и так хватит?


    - Годится.

    - Что же касается повседневности, то Кис не из тех людей, которые будут «переживать» по пустякам. Коль скоро уж он мой альтер эго!


    - Фиксируем. :) Мы имеем уравновешенного писателя, во всех смыслах строгого, спокойного, мужественного умом и сердцем. Вы не переходите никакие границы, да? Не скатываетесь в истерику…

    - Ужасть какая! А если серьезно, я не уважаю людей, которые не владеют собой. Истерика – это либо болезнь, либо распущенность. Я не страдаю ни тем, ни другим... Хотя, вы, может, о романах спрашиваете, а не обо мне?


    - О романах тоже.

    - В романах все зависит от персонажа...


    - Не расписываете мизансцены, где у героев обрывается все внутри, все исчезает, и вообще жизнь их заканчивается…

    - В жанре детектива ощущение, что жизнь заканчивается, у героев случается очень часто. Причем в самом прямом смысле: ведь в центре детектива – преступление, чаще всего убийство или попытка убийства, и жизнь висит на волоске... Если же говорить не о детективной стороне, то я стараюсь обходиться без мелодраматических эффектов, без форсирования эмоций. У большинства моих персонажей развитый интеллект и наличествует само-ирония.


    - Как происходит проникновение в образ? Вы сидите в темной комнате… У вас компьютер включенный… Иногда вы закрываете глаза, представляете, как это все происходит? Нет?

    - Это трудно объяснить… Вы помните, в «Театральном романе» у Булгакова, там персонаж, драматург, смотрит на страницу книги, и ему кажется, что он видит сцену, и на этой сцене персонажи, потом они начинают двигаться и говорить. У него такое ощущение, что он не сочиняет, а только за ними записывает.


    - У вас такое бывает?

    - Да. Вот они говорят, а я не успеваю записывать…


    - А можно ли сказать, что это такой рецепт для всех? Одна и та же ситуация, что у Булгакова, что у вас, что у Дарьи Донцовой…?

    - За Дарью Донцову я ответить не возьмусь, но механизмы творчества похожи, - если не у всех, то у многих. Вспомните, у Пушкина было: «и сквозь магический кристалл еще не ясно различал…». И у Окуджавы: «продираясь сквозь туман от пролога к эпилогу»… Абсолютно одна и та же схема! И такое часто бывает. Иногда начинаешь писать роман, не видя половины персонажей, которые потом возникают по ходу действия. Словно в какой-то момент ты открываешь дверь, потому что понимаешь, что за ней должен стоять человек, и ты его приглашаешь войти в сюжет. Иногда бывает так, что я не знаю, кто у меня убийца. И только по мере прорисовки характеров, углубления и.т.д., я понимаю, в ком сидит эта чернота, способность убить. Бывает и наоборот. Бывает, что я знаю заранее, кто убийца, но не знаю, как поведет себя жертва… Вариантов тысяча, - с чего ты начинаешь и к чему идешь. И это всегда, как будто продираешься сквозь туман, как будто вслушиваешься, всматриваешься, и оно проступает, проступает, - а ты записываешь, записываешь...


    - Ваш творческий писательский цикл – от книги к книге – это год, данный вам природой… Недавно пришлось зачастить – выйти на скорость (простите) 2 книги в год. Что-то в вас сломалось? Или наоборот усовершенствовалось?

    - Не-не-не… Здоровье ломается, Владимир. Чтобы писать 2 романа в год приходится платить недосыпом, стрессом...


    - Пришлось от чего-то отказаться?

    - Не выхожу из дома, никого не вижу, по телефону ни с кем не разговариваю. Полностью заперлась перед компьютером.


    - Понял. Отдыха стало меньше.

    - Нет его у меня. Нет ни выходных, ни праздников, ничего. Я пишу каждый день, и все время смотрю, сколько мне дней еще осталось до сдачи. Это издательский терроризм…


    - Это ужасно… Но ведь издателя в этом обвинять совершенно бессмысленно.

    - Бессмысленно абсолютно… У них есть свои «производственные» соображения. Либо я им соответствую, либо нет. Если я не буду им соответствовать, значит будет, как было раньше со Светловой (псевдоним Татьяны Гармаш-Роффе в период 1999-2005 гг.), когда на нижней полке в магазине была одна книжка, которую никто не видит.

    Не могу не заметить, что в большинстве западных стран концепт иной. Там писатель пишет по книге в год-полтора - и читатель, и издатель уважают эти сроки, понимая, что хороший роман написать быстрее невозможно.


    - Как пишется роман? Как проходит процесс и что в нем самое трудное?

    - Сначала – выбор сюжета из моего «запасника», – из всего того, что накопилось /запомнилось в самое разное время. Дальше – начинаю писать, как Муза на душу положит. А вот к середине романа накапливаются разные моменты, связанные с логикой расследования. И тут приходится возвращаться к написанному, - снова обдумывать, проверять, вычеркивать, дописывать – и продвигаться дальше. Это самый трудный этап. Поскольку в мои задачи входит написать не только детектив, но и роман, - о людях, о судьбах, - то нужно компоновать и дозировать текст таким образом, чтобы экскурсы в частную жизнь и психологию героев не мешали детективной интриге... Это задачи противоречивые: ведь роман пишется от Слова – к Мысли. А детектив пишется, наоборот, от Мысли – к Слову. Два встречных потока, прям как в Адронном Коллайдере… :) Приходиться переключаться, перенастраиваться...


    - Сейчас вам помогает в работе дочь, Вероника. Есть уже первый опыт семейного подряда, новый роман – «Расколотый мир». Я читал, мне очень понравилось! Чем вам помогла дочь? Сколько авторских листов она написала?

    - Нисколько. Она не пишет, - она помогла мне «размять» сюжет. Я дала ей идею романа: завязку, развязку, пару внутренних ходов, - и спросила: можешь придумать, что происходит между этими событиями? Дочь подключилась. От моей идеи, что Роман снимает квартиру у «алкашки», она придумала двух персонажей-соседей, предложила мне идеи по развитию их линии. История с фейерверком, - ее находка, к примеру. Мы обсудили и развили ее вместе, уложили в строгую логическую цепочку, создали часть пресловутого детективного каркаса. А другая приключенческая линия, - похищение машины с Кирюшей и погоня, - это уже моя находка. Мы с ней совместили и обсудили эти линии, и потом началось практическое воплощение, – собственно, мое литературное творчество. Но участие дочери помогло мне написать роман быстрее и решить издательскую задачу без особого ущерба для здоровья. По крайней мере, я закончила этот роман не с таким безумным стрессом, как остальные. И очень надеюсь, что она будет помогать мне и дальше.


    - Не боитесь, что злые языки скажут, что ТГР исписалась, своей фантазии не хватает?

    - Не боюсь. Я доказала четырнадцатью романами, что моя фантазия богата. Если бы Вероника не участвовала в создании этого романа, я бы все равно его написала. Наверное, иначе, - но тоже интересно. Просто ее участие мне сокращает время: она разрабатывает сюжет следующего романа в то время, в которое я еще только заканчиваю предыдущий. А это бесценная помощь. Кроме того, она одаренный человек, и привносит в роман какую-то свою струю, которая идет только во благо результату.


    - Скажите, есть ли у вас твердые жизненные принципы? Что вы любите? Чего терпеть не можете? Что для вас ценно?

    - Есть, конечно... Например, я не люблю нечестность мыслей, я не люблю нечестность чувств.


    - Вот это характерно для вас! Другая бы сказала «я не люблю нечестный людей», а вы про «нечестность мыслей»…

    - Да, вначале мысль, потом поступок, и только потом характер. Среди разных людских недостатков, самый страшный – это ложь самому себе. Людей, которые лгут мне, я чувствую очень быстро. Но с категорией «искренних лжецов» все куда сложнее. Они сами верят в свою ложь, и потому создают совершенную иллюзию, что искренни. И это категория крайне опасная. Начальник, который не желает признаться себе в собственной некомпетентности и изводит всеми способами толкового подчиненного, более компетентного, чем он. Женщина, которая не наделена достаточно красивой внешностью, никогда не признается себе в элементарной зависти, - но будет выискивать недостатки в «сопернице» и всячески поливать ее грязью. Мужчина, у которого сложились серьезные комплексы в отношении женщин, не признается себе в них, - но будет проповедовать какую-нибудь женоненавистническую философию и/или особо «высокую» мораль. И чем глубже его комплексы, тем «выше» эта мораль. Если бы человек умел честно разбираться с самим собой, - то у нас не было бы ни Ленина, ни Сталина, ни Гитлера.


    - А чего люди не понимают или не хотят понимать?

    - Что они субъективны. Что все индивидуально, за исключением нескольких не подлежащих обсуждению истин, как «не убий»… Если западный менталитет грешит излишней толерантностью, одной из граней которой является чрезмерная (на мой взгляд) политкорректность, почти болезненное уважение к «инаковости», - то русский менталитет грешит желанием все подогнать под свои мерки, как в песне Эдиты Пьехи «Если я тебя придумала, - стань таким, КАК Я ХОЧУ». А мне бы хотелось, чтобы люди почаще говорили «имхо». Об этом я немножко сказала в романе «Уйти нельзя остаться».


    - Несколько слов о грехах самого жанра. Ваши претензии к жанру? Каким он стал за последнее время? Есть ли законы, которые приходится соблюдать, скрепя сердце?

    - Претензии к жанру, - говорю не как писатель, а как читатель, - есть! Мне под видом детектива скармливают что-то весьма далекое от него... Можно понимать детектив крайне узко (это когда любовная линия – ни-ни!), - можно широко, но как ни крути, логика расследования в нем обязательна! И как читателя меня крайне редко удовлетворяет то, что выпускается сегодня в России под маркой «детектив».

    Если же говорить как писатель, – то нет никаких законов, которые помешали бы мне писать так, как я хочу и считаю нужным. Мне никто никаких «законов» не навязывает. Или я не внемлю им.


    - А в чем будущее жанра?

    - В логике! В ней и прошлое жанра, и настоящее, и будущее от нее не уйдет. Больше или меньше «психологии», больше или меньше любовных (дружеских, семейных) отношений в романе, - не столь важно. Детектив может состояться только благодаря своему стержню: расследованию преступления. А расследование зиждется на логике следствия. Пункт «А» - загадка (преступление), - пункт «Б» - разгадка, которую дает сыщик (милиция, полиция, частный детектив или совсем иной персонаж). А между ними протянут стержень: логика.

    Нет этих элементов, – нет детектива. И не было – и не будет.


    - Откуда вы берете информацию для детективов? Как вы относитесь к Интернету?

    - Без него никуда. Прежде всего, новости в России, новости во Франции. С этого начинается мое утро. И, конечно, поиск нужной информации для сюжета. Например, когда работала над «Мертвыми водами Московского моря», то искала сведения о диабете. Наткнулась на форум диабетиков, спросила... Люди откликнулись. Хотя, если упростить, то вопросик у меня был тот еще: как лучше убить человека так, чтобы никто не догадался? Но они мне поверили, - поверили, что я пишу роман, а не замышляю убийство ... И подсказали. Я даже им благодарность перед романом поставила. А вот, когда понадобилась консультация судмедэкспертов на их профессиональном форуме, то меня многие восприняли в штыки. Но в итоге консультацию я все же получила и тоже «спецов» поблагодарила.

    На форуме милиции, к слову, я нашла себе замечательного консультанта. Геннадий Соболь, как мой Кис, бывший мент и ныне частный сыщик. Все, что касается работы милиции (с которой я совсем незнакома...), он мне оперативно и подробно объясняет. Есть и другие форумы, куда заходить приходилось только один раз. Для романа «Е.Б.Ж.» мне пришлось доставать из Интернета сведения о конкурентной разведке и о… «рабочем дне проститутки».


    - !!!

    - Да, есть такой форум для клиентов «ночных бабочек». Впрочем, они их называют «феями». Очень занятные вещи там имеются: они выставляют оценки, пишут адреса, дают рекомендации, у них есть целая шкала ценностей, анкета, которую они заполняют на каждую проститутку. Причем, интересная графа: можно с ней поговорить или нельзя? Линда там, например, симпатичная, но чего-то там не умеет, зато с ней так приятно пообщаться! Читая разговоры этих мужчин на форуме, я задавала себе вопрос: что за жены у них? Коль скоро мужчины ищут у проституток не только сексуальных утех, но и человеческого тепла, общения...


    - А вы-то там как проявились? Раскрылись сразу или прятались за маской клиента? Простите.

    - Нет, я честно явилась как автор детективного романа. Когда я там поставила свой вопрос, меня обругали. Но поскольку в каждом форуме есть возможность личного кабинета, один человек написал мне в личку, и предложил помочь… Я задала ему вопрос, как это выглядит, где они живут и т.д. Он мне описал «индюшатники» (квартиры, где живут недорогие проститутки), какая там обстановка, и я вставила это в роман. Ну, чтоб не соврать.


    - А почему бы и не соврать? Автор имеет право на фантазию. В каком-то смысле именно ее и покупает читатель.

    - Фантазия фантазии рознь! Одно дело – лихо закрученный сюжет, выходящий за рамки повседневности, и совсем другое – правда жизни. Человек обычно верит печатному слову, подсознательно. Раз в книжке написано, - то правда. Если я навру, то читатель будет делать на основании моего вранья какие-то выводы, формировать ложное мнение. А ложных суждений и без того предостаточно в этом мире... Я не хочу участвовать в их умножении.

    Если же говорить о фактуре – т.е. о правде вещей, - в детективных событиях, то здесь вообще табу на «фантазии». Например, оконное стекло нельзя просто вынуть из рамы голыми руками, сложный замок нельзя открыть пилочкой для ногтей, каратиста эффектная дамочка не может уложить ударом каблука-шпильки (на то он и каратист, чтобы перехватить занесенную ногу), с трупа, пролежавшего много часов в воде, не могут спадать брюки (в воде тело разбухает), - и так далее, и так далее, и так далее. Если все это происходит в романе, - то это не детектив, а фантастика. Причем ненаучная.


    - Новый роман уже начали писать?

    - Вероника придумала первую сцену. Там героиня, девушка, она в холодильной камере в морге, но она живая. Вот она пытается оттуда выйти...


    - Просыпается, а перед глазами потолок из листового железа и холодно…. Хорошо получается.:)

    - Понравилось? Одобряете?


    - В принципе, да. Это уже анонс триллера, что для вас, наверное, ново.

    - Почему? Мой «Королевский сорняк» практически триллер.


    - А, например, комедийный детектив вас не интересует?

    - Нет. Это не мое. У меня юмор, знаете, такой, на улыбку. А на смех я не умею.


    - А хочется стать народной писательницей и всенародной любимицей?

    - Вы знаете, нет. Чтобы быть народной писательницей надо, чтобы тебя любили все категории читателей. То есть, угодить средневзятому вкусу. Но это не мое. Например, тот, кто читает, чтобы «ни о чем не думать», - при всем моем уважении к столь понятному желанию отдохнуть от забот, - это не мой читатель. На моих книгах надо включать голову, а не выключать ее. Тот, кому логика до фени, – не мой читатель. Тот, кто еще не накопил достаточного опыта размышлений, - не мой читатель. Потому что в романах я не объясняю базовые истины, - я рассчитываю на понимание человека, который уже сам задумывался о них.


    - Требование к себе или издателю есть такое, типа, меня должны читать 250 тыс. человек?

    - Почему, может и миллион, я не знаю. Чем больше прочитает людей, тем лучше.


    - То есть вы можете сказать, что вы сегодня довольны теми объемами продаж…

    - Владимир, вы куда клоните, собственно?


    - Я вообще-то клоню к славе. Вопрос актуальный для всех авторов популярных жанров. Как вы относитесь к славе?

    - «Быть знаменитым некрасиво...». Я предпочитаю говорить о признании. Слава и признание – разные вещи. Слава – утомительна. Признание – необходимо! Это здоровая реакция, сопоставимая с реакцией хозяйки, приготовившей стол для гостей: я для вас старалась, - оцените! Любой труд жаждет быть оцененным, - и это нормально. А тем более искусство (изобразительное, музыкальное, литературное), которое требует большой искусности и самоотдачи. Поэтому, когда популярность тождественна признанию, она действительно счастье!

    Но бывает, что популярность – не естественное, спонтанное признание читателя самого творчества, а продукт маркетинга и рекламы – внушения, коллективного гипноза рекламой. Знаю такие примеры во Франции, хотя в России, подозреваю, данное явление тоже имеет место быть... Не хотелось бы мне оказаться на месте «маркетингового» писателя, честно скажу.


    - А может зря? Когда человек хочет быть знаменитым, он подстраивается под общественное мнение, он соответственно пишет соответствующие вещи и соответствующим образом, старается понравиться… Иногда получается. Тиражи – вжик - вверх! :)

    - Нет, Володя, нет. Понимаете, я писательница, я получаю удовольствие от самого процесса написания того, чего хочу сама. Если я начну подстраиваться под других, это будет не творчество, это будет социальный заказ. А я не подрядчик и не бизнесмен. Я пишу романы, а не бизнес-проекты. А уж как там выйдет с тиражами, – как получится.


    - Тогда, клянусь, последний вопрос и закрываем тему. Почему вы пишете ТАКИЕ детективы?

    - Потому что я очень люблю детектив.


    - Другие детективщики тоже «очень любят»…

    - Стоп. Тот вопрос был первым, теперь стал последним?! Диктофон выключил? … Слушай, Володь, ну че ты с этим пристал, а? Ну, как эту работу и эту жизнь с детективом вообще кому-то можно объяснить? Да и надо ли объяснять? Это наше с ним (детективом – прим. В.Ч.) личное дело :)...



    Побеседовал (и отдохнул душой) с писателем-детективщиком Владимир Чернец

    Оставьте отзыв

    Войдите, чтобы оставить отзыв

    Цитаты

    затем секретарю: он приходится

    Нет. Мы не подруги, просто знакомые… Еще она сказала: «Саблин хорош во всем», – Диана лукаво усмехнулась. – Помнишь, у Гоголя: « Дама, приятная во всех отношениях»? Так вот, ты, по словам Галины, мужчина, приятный во всех отношениях

    Любовь же, с которой живут, – это постоянный труд души. Это сад, нуждающийся в кропотливой работе по его возделыванию. Сад, который без внимания и без заботы дичает и чахнет

    Носки же имеют свойство уходить в пятое измерение, особенно у мужчин, и отсутствие одного из них вряд ли

    может затосковать, лишенный привычного простора и многолюдия

    взорвался. Все выложил супруге. « Он орал, она визжала…» К индусу

    Мы в России куда более откровенны и открыты и, в целом, если на обратное нет особых причин, говорим то, что думаем. Западные же люди принципиально говорят именно не то, что думают, и им нужны особые причины, чтобы сказать правду…